Лесли Чартерис - Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]

— За десять дней вы успеете отрастить усы?

— Наверное успею, — ответил Саймон. — Но вот зачем? Что, сейчас мода на усы?

— Усы нужны для фильма. И гладкая прическа. Это придаст вам более аккуратный вид.

— Было время, зачесывал я их гладко, — сказал Святой, — потом мне это надоело. И никогда я не носил усов, разве что только ради маскировки.

Грум покачал головой и устало откинул упавшую на лоб длинную прядь волос. Та тут же снова упала на прежнее место.

— Святой будет с усами, — непреклонно заявил он. — Начинайте отращивать прямо сейчас, ладно? Спасибо.

Вяло помахав рукой, он удалился, погруженный в свои мысли.

Когда Святой нашел дорогу обратно в приемную Аферлица, Пегги Уорден одарила его улыбкой поверх машинки.

— Ну, познакомились?

— Есть немного, — ответил Святой. — Но если кто-то и остался, я предпочел бы отложить на завтра. Не хочется портить впечатление избытком впечатлений. Пожалуй, костюмеры тут же начнут подыскивать мне более подходящую одежду, а бутафоры — объяснять, что за оружие я должен предпочесть.

— Могу я сделать что-нибудь для вас?

— Можете. Что вы делаете сегодня вечером?

— Но ведь у вас уже назначено свидание…

— Ну да?

— С мисс Квест. И вы должны за ней заехать в семь часов. Вот адрес.

— И что бы мы с Байроном без вас делали? — Саймон спрятал в карман отпечатанный на машинке адрес. — Тогда давайте сходим выпить!

— Мне очень жаль, — рассмеялась девушка, — но я веду здесь табель, и Аферлицу не понравится, что я возьму и уйду. Ведь вы вернетесь? Аферлиц хотел увидеть вас еще раз до ухода. Наверно, собирается проинструктировать, как нужно вести себя с мисс Квест. Если вы сами не знаете.

— Знаете, — заметил Святой, — вы мне нравитесь.

— Не стоит связывать себя до сегодняшнего вечера…

Байрон Аферлиц добился того, чтобы выпускать фильмы самостоятельно, и на неплохом уровне. Он арендовал помещение у студии «Либерти» в новом здании на Сансет, где напротив входа находился бар, в шутку нареченный «приемной». Саймон с удовольствием устроился на табурете с хромированными ножками, без особого отвращения оглядывая внутреннюю отделку из стеклянных панелей.

Сделать заказ оказалось делом непростым, так как бармен из бывших каскадеров занят был беседой с единственным клиентом.

— Он не может так поступить со мной, — заявил тот, глядя вдаль сквозь пальцы остекленевшим взглядом.

— Ну, конечно, нет, — согласился бармен. — Не стоит расстраиваться.

— Знаешь, что он мне сказал, Чарли?

— Нет, а что?

— Он мне сказал: «От тебя разит!»

— Точно?

— Да.

— Не расстраивайся.

— Знаешь, что я сделаю, Чарли?

— Что?

— Я поставлю этого сукиного сына на место.

— Не переживай.

— Он не имеет права так со мной поступать.

— Ну, конечно, нет.

— Я скажу ему прямо сейчас!

— Не расстраивайся, не все так плохо.

— Ему так легко не отделаться, я его убью!

— Может, ты вначале перекусишь? Тебе станет лучше.

— Я ему задам!

— Не расстраивайся так.

— Я к нему пойду прямо сейчас! — Человек тяжело встал на ноги, покачнулся, с трудом выпрямился и сказал: — До свидания!

— Пока, — ответил бармен, — и не переживай так!

Осторожно переставляя ноги, клиент вышел за дверь.

Это был на редкость красивый молодой человек с такими правильными чертами лица, словно он сошел с обложки модного журнала.

— Что вам, сэр? — спросил бармен.

— Двойного «Питера Доусона» с водой, — заказал Святой. — Что такое носится в этом городе в воздухе, от чего люди так напиваются?

— Дела у него плохи, — терпеливо пояснил бармен. — Трезвый-то он милейший человек на свете.

Что-то шевельнулось в памяти Святого.

— Я узнал его, — сказал он. — Это пуп земли — Орландо Флин.

— Да-а, он хороший парень. Но, когда пропустит несколько стаканчиков, с ним лучше не спорить.

— В следующий раз спросите его насчет китайца из прачечной, — бросил Святой.

И Саймону потребовалась немалая изобретательность, чтобы усыпить профессиональное любопытство бармена, разбуженное этим неосторожным замечанием, зато он с пользой убил время. Покинув стены студии, Святой снова почувствовал себя нормальным человеком.

Флин его нисколько не интересовал, и, возможно, тот забыл бы его, если бы судьба вскоре не столкнула их друг с другом.

Столкнула почти в буквальном смысле слова. Флин уже почти достиг конечной точки траектории своего падения, когда Святой, распахнув дверь кабинета Байрона Аферлица, чуть не споткнулся об него. Лишь благодаря своей мгновенной реакции он смог справиться с ситуацией и сгреб падающего актера мускулистой рукой.

— Здесь у вас всегда так развлекаются? — вежливо осведомился Святой у вскочившей Пегги Уорден.

Тут он увидел, что сам Аферлиц стоит в дверях кабинета, и понял, что тот — не просто герой театрального фарса.

— Убирайся отсюда, — ледяным тоном произнес Аферлиц. — И чтоб ноги твоей больше тут не было, пьяный бездельник.

Орландо Флин мог вновь оказаться на полу, не поддержи его Святой. Проведя рукой по своим разбитым губам, тот удивительно быстро протрезвел, и ни в речи, ни во взгляде бешено сверкавших глаз не осталось ни следа опьянения.

— Ладно, ублюдок чертов, — медленно произнес он. — Ты можешь меня выбросить, потому что я пьян. Но я про тебя все знаю. Мы еще с тобой разберемся, и можешь не сомневаться, я с тобой разделаюсь!

Негр-дворецкий проводил Саймона в гостиную Эйприл Квест и принес «мартини». Весьма уютная гостиная была лишена какой-то индивидуальности и больше похожа на выставку дизайна. Все было новым и прекрасно сочеталось друг С другом. По крайней мере, там не было подделок под старину и экзотических безделушек.

Закурив, Саймон полистал журналы. На обложке одного из них он обнаружил ее фотографию. Лицо Эйприл, обрамленное копной вьющихся каштановых волос, было очень красиво-естественно для ее профессии. Тонкий нос, высокие скулы, большие выразительные глаза… Но в глаза ему бросился ее рот, одновременно и щедрый, и страстный. Эти губы и смеялись, и говорили об эгоистичной страсти… Тут он поднял голову, увидел, что Эйприл стоит перед ним, и вздрогнул — ему показалось, что фото вдруг ожило.

Девушка была очень похожа на свой портрет. Разница только в платье — строгом, белом и очень простом. Зато декольте доходило до талии, а сквозь тонкий материал можно было увидеть все, что под ним, если бы она там что-то носила. Выглядела она в точности как шаловливая Мадонна, решившая, переодевшись, выяснить-таки, что же такое грех.

— Извините, я не успела собраться, — сказала она, — но все тряпки, что я примеряла, выглядели просто ужасно.

— Что ж, — ответил он, — рад, что вам удалось все же кое-что выбрать.

— Ужасно, правда? — Она оглядела себя. — В этом платье я выгляжу просто как шлюха. Но зато никто не скажет, что я что-то скрываю.

Стакан у нее в руке был почти пуст. Сев рядом с Саймоном, она позвонила в маленький колокольчик.

— Не принять ли нам еще для профилактики?

Саймон кивнул, но его согласия и не требовалось.

Дворецкий словно сказочный джинн уже появился с шейкером в руках и наполнил их стаканы.

Саймон продолжал курить, задумчиво разглядывая Эйприл.

— Очень мило, что вы мне пытаетесь помочь, — заметил он. — Как говорит Байрон, сотрудничаете.

— Девушкам в «сотрудничестве» приходится идти и на большие жертвы, — откликнулась она.

— Как же далеко зайдет наше сотрудничество в этом случае? — спросил Саймон. — Байрон ничего определенного не сказал.

— Что-то не похоже на Байрона, обычно он не полагается на чье-то собственное воображение.

— Возможно, оно у меня не слишком богатое.

— Вы меня не разыгрываете? Интересно, где вы прожили всю жизнь, если таких вещей не понимаете?

— Не в Голливуде и не в школе Аферлица.

Глаза ее загорелись любопытством.

— Вечером мы едем в «Джиро». Значит, у нас с вами роман. Если мы будем пожирать друг друга глазами да еще при этом держаться за руки, все решат, что и спим мы вместе. Нет, в постель ложиться при свидетелях не понадобится — такие снимки все равно напечатать не удастся. Вы разочарованы?

— Нисколько, — возразил Святой. — Гораздо интереснее заниматься любовью без свидетелей.

— Господи! Быстро же вы освоили все местные приемы!

На этот раз в ее голубых глазах горели совсем другие огоньки. Губы Саймона растянулись в ленивой улыбке.

— И слава Богу!

Они пожали друг другу руки и внезапно расхохотались. Теперь они стали друзьями.

Саймону пришлось признать, что обставлять свои дела ребята Аферлица умели. Метрдотель в «Джиро», завидев их, тут же приветствовал: